Юрий Трутнев подвёл итоги 2021 года

Интервью полпреда вышло в эфире телеканала «Россия 24».

- Давайте подведем итоги года, каким он был для Дальнего Востока нашей страны?
- Про уходящий год принято говорить, что он был хорошим, но надо честно сказать, что он был непростым. Пандемия сказалась на жизни дальневосточников точно также, как на жизни всего человечества. Но на Дальнем Востоке она все-таки повлияла по -особому. Прежде всего закрылись поставки ряда продукции в Азиатско-Тихоокеанский регион. А Дальний Восток интегрирован в экономическую систему Азиатско-Тихоокеанского региона в силу своего географического положения. Началось все с рыбы. Мы в этом году поставили рыбы в Китай на 67% меньше, чем в предыдущие. Но мы выполняли поручение Президента Российской Федерации Владимира Владимировича Путина о введении механизма квоты в обмен на инвестиции. В результате был построен целый ряд рыбоперерабатывающих заводов. И та рыба, которая не ушла в Китай, была переработана в России, поставлена в другие регионы, поставлена в Европу. Поэтому, наверное, мы вышли из этой ситуации сильнее, чем были – и Дальний Восток, и вся Россия. Поэтому, наверное, год был в целом тяжелым, но достаточно успешным.

-Давайте поговорим про социальную повестку. Очень многие инструменты социальные начинают внедряться на Дальнем Востоке, а потом уже переходят на другу часть России. Планируется ли в дальнейшем то же самое делать? И как вы оцениваете меры соцподдержки, которые уже есть, что предстоит еще сделать.
- Давайте начнем с оценки господдержки у нас на Дальнем Востоке реализуется больше 2,6 тыс. инвестиционных проектов. Общая сумма уже вложенных в дальневосточную землю инвестиций – 2 трлн 180 млрд рублей. Из них более 600 млрд рублей проинвестировано уже в этом году. Что касается эффективности, достаточно сказать о том, что на все преференции – на поддержку строительства инфраструктуры, на налоговые льготы – государство потратило на 40 млрд денег меньше, чем уже получило от налоговых поступлений резидентов, хотя основная часть проектов еще строиться. То есть на сегодняшний день мы можем уверенно сказать о том, что инвестиции в Дальний Восток окупились и дали государству существенную прибыль. Это, собственно, и позволяет нам начать засучив рукава заниматься социальными проектами, потому что для того, чтобы вкладывать деньги в социальную инфраструктуру – школы, больницы, детские сады, их надо вначале зарабатывать. Я сейчас могу сказать, что Дальний Восток их заработал. Мы построили уже более 450 социальных объектов на Дальнем Востоке только в рамках механизма «Единой субсидии», в рамках программы развития Дальнего Востока. Более 500 объектов реконструировано. Куплен новый транспорт, в больницы поставлено новое оборудование, приобретены квартиры для врачей и учителей. Эта работа началась, она будет продолжаться. Мы хорошо видим, что нам там еще много что надо сделать. Длительное время Дальний Восток развивался по вахтовому принципу. А сейчас нам надо создать комфортные условия для жизни людей. Работы много. Но самое главное – она точно началась.

- Жилищный вопрос волнует не только москвичей, но, на самом деле, и Дальний Восток в том числе. Об этом говорили и на пресс-конференции большой у Президента – о том, что сейчас стоимость жилья выросла на Дальнем Востоке, в том числе из-за мер поддержки «дальневосточной ипотеки». Как сделать так, чтобы не возникало подобных ситуаций?
- Смотрите, мы очень ответственно относимся к тем механизмам, которые предлагаем принять законодательно, которые предлагаем на рассмотрение Председателя Правительства, Президента Российской Федерации. Поэтому мы постоянно анализируем, что получается с точки зрения эффективности. Могу вам сказать, что жилье на Дальнем Востоке, к сожалению, дороже, чем в Российской Федерации в среднем. Но вот что касается роста, то рост цен на жилье на Дальнем Востоке за последние три года существенно ниже, чем в среднем по России. Поэтому никакого такого вот фантомного влияния «дальневосточной ипотеки» на рост стоимости жилья мы не обнаружили, его просто нет. Но благодаря этому механизму уже десятки тысяч семей получили новые квартиры, получили ипотеку, и это дало толчок в том числе в привлечении новых строителей, увеличению объемов создаваемого жилья на Дальнем Востоке. Тут еще много надо двигаться вперед, потому что дело не только в росте, но и в абсолютных показателях. Конечно, жилье в Приморье, жилье на Чукотке, на Сахалине дорогое. Нам надо развивать промышленность строительных материалов, нам надо привлекать больше строительных мощностей, увеличивать объем строительства жилья. Мы сейчас вводим программу «дальневосточного квартала». Постараемся сделать, чтобы «дальневосточные кварталы» были построены во всех дальневосточных субъектах Российской Федерации. А там целый ряд преференций, который будет автоматически снижать цену продаваемого жилья. Поэтому мы этим всем занимаемся. Проблему понимаем. Но еще раз говорю, никакого опережающего роста цен на Дальнем Востоке нет.

- Один из таких вопросов, который, мне кажется, мы каждый год обсуждаем на самом деле – это вопрос стоимости авиаперелетов. Вот мы уже знаем о создании единой дальневосточной авиакомпании в этом году, какие дальнейшие планы по ее развитию и по субсидированию авиаперелетов, будет ли оно в следующем году продолжено?
- Прежде всего есть задача повышать транспортную доступность для жителей Дальнего Востока. Если в 2020 году мы выделяли на субсидирование авиаперевозок 5,7 млрд рублей, то в 2021 году это было уже 13 (прим. – млрд рублей), а в будущем 2022 году это будет 19,5 (прим. – млрд рублей), что позволит перевезти порядка 250 тыс. человек по субсидированным маршрутам дополнительно. Теперь дальше. По поводу «Авроры». «Аврора» должна к 2025 году практически удвоить объем перевозок пассажиров на Дальнем Востоке. Но дело не только в количестве. Дело в том, что «Аврора» будет ставить на маршруты новые самолеты, повысится безопасность. Мы буквально сегодня в Правительстве вместе с Андреем Рэмовичем Белоусовым обсуждали вопросы, связанные со строительством аэропортов, установкой светосигнального оборудования. Поэтому мы должны создать условия для того, чтобы, во-первых, самолеты могли летать и при неблагоприятных метеоусловиях. Для этого другой уровень оборудования и другие самолеты нужны. Всем этим будем заниматься для того, чтобы авиасообщение на Дальнем Востоке было дешевле, чтобы оно было надежнее, и в общем-то все это будет.

- Авиасообщение – это, в том числе, и туризм. Думаю, что в этом году наверняка же возрос спрос на дальневосточные путешествия. Как планируете развивать и поддерживать эту отрасль и как сделать путешествия на Дальнем Востоке безопасными?
- Количество туристов на Дальний Восток возрастает каждый год. Возрастает довольно стремительно. Но вот хвастаться тут особенно нечем. Это не наша заслуга. Это повышение востребованности внутреннего туризма, и совершенно понятно, что Дальний Восток - прекрасные совершенно территории – Камчатка, Приморье, Байкал, точно есть, что посмотреть. Но свою задачу мы видим в другом. Видим в том, чтобы возникали новые проекты туристической индустрии, чтобы строились новые гостиницы, базы отдыха. Сейчас эта работа началась. И мы видим, что лед уже тронулся. Сегодня большой проект «Три вулкана» реализуется на Камчатке. Ряд крупных проектов готовится к реализации в Приморье. На берегах Байкала начинают строиться объекты. Но это действительно только начало пути. И я уверен в том, что нам это движение надо поддержать, потому что пока этого недостаточно: пока количество мест в гостиницах, возможность для комфортабельного отдыха совершенного не соответствует спросу, который есть у людей. Вы говорили о совершенствовании механизмов поддержки экономики, мы в этом году точно будем заниматься совершенствованием законодательства в поддержке проектов в области туризма, строительной индустрии, высоких технологий. Раньше мы вышли с такими зонтичными режимами, которые покрывали весь бизнес. Они работают, распространяются на другие территории страны, значит, у нас что-то хорошо получается. Но сейчас наша задача внутри этих больших пространств отладить работу в отдельных секторах, где нужна большая поддержка, большее внимание со стороны государства, поэтому мы этим будем еще очень серьезно заниматься.

- Вы говорите про большие зонтичные проекты – ТОРы, свободный порт Владивосток. Кроме в этом году уже было заявление про режим особых преференций на Курилах. Какие конкретно будете делать проекты, которые будут помогать привлекать новых инвесторов?
- Проекты все-таки делаем не мы. Мы создаем условия для этих проектов. А вот условия – это точно наша работа. Поэтому на Курилах режим преференциальный будет создан. Он будет уникальным практически по всем видам налогов: любой инвестор, во-первых, сразу автоматически становится резидентом, а, во-вторых, не является налоговым агентов, то есть у него нет обязательств по отчетности перед налоговой инспекцией, они просто даже не общаются, и это в течение 20 лет. Поэтому режим уникальный. Закон направлен в Госдуму. Там сейчас идет работа по его подготовке. Уверен в том, что в начале будущего года мы его примем, и тогда постараемся развернуть работу по привлечению инвестиций, по работе с потенциальными инвесторами. Сказать честно, абсолютно уверен, что это у нас получится. Но начинать будем не с уговоров и не с больших рекламных кампаний. Начинать будем с того, что будем разбираться с механизмом предоставления земли. Потому что не платить налоги – это хорошо, но этого мало. Надо, чтобы было где построить новые объекты, это прежде всего земля и энергетика. Нам надо на Курилах создать энергетику, причем, конечно, хочется создать энергетику чистую.

- Кстати, к вопросу о чистой энергетике. Давайте тогда про «зеленую энергетику» поговорим. Вообще вы видите большой потенциал для ее развития на Дальнем Востоке?
- Потенциал огромный и с точки зрения развития гидроэнергетики, и с точки зрения ветра, солнца. Интерес к таким проектам есть. Я не случайно упомянул Курильские острова. Потому что датская компания уже заявилась на создание большого проекта по ветрогенерации, по строительству водородного кластера на Курилах. Но мы, правда, с ними будем еще разговаривать на тему выбранной ими территории. Потому что мне кажется, что тот остров, который они выбрали, – остров Шумшу, это особый остров, это остров, на котором было одно из завершающих сражений Второй мировой войны, и там надо очень внимательно относиться к памяти погибших советских солдат, там все-таки вся промышленность должна развиваться во вторую очередь, а в первую очередь надо, мне кажется, сохранить эту страницу истории для России. Есть такой же интерес со стороны российских компаний. Ну и я попросил компанию «РусГидро» посмотреть, поработать с точки зрения создания комбинированных установок по обеспечению энергии, основанных на использовании и солнца, и ветра, и накопителей, и при необходимости, если потребуется большее количество энергии, то с переходом на дизельный вариант, чтобы какие-то такие модули надо создавать, надо производить их в нашей стране.

- А как вы оцениваете итоги этого года программы «Дальневосточный гектар»?
- Сегодня «Дальневосточный гектар» получили 98,7 тыс. человек. Совсем приближаемся к цифре 100 тысяч. Полторы тысячи уже прошли необходимый период освоения и получили гектар в собственность – 1554 человека, насколько я помню. Если 100 тыс. человек получили возможность для строительства дома, ведения сельского хозяйства, реализации проектов – там проекты самые разные, начиная от пасеки и проектов области туризма, и высокотехнологичных проектов, баз отдыха, спорта, все что угодно, то мне кажется, что эта программа нужна и востребована. Мы сейчас ее улучшаем. Сегодня на Правительстве рассматривался законопроект о введении ряда механизмов, которые улучшают возможность строительства на этих участках. Будем продолжать работу над этой программой. Уверен в том, что ее еще можно улучшать. В то же время говорю, она приносит десяткам тысяч людей возможность улучшить свою жизнь – значит, это здорово.

- Юрий Петрович, вы за время нашей беседы не единожды говорили о высоких технологиях. Как планируете развивать их на Дальнем Востоке?
- Когда мы говорим о развитии Дальнего Востока, я назвал цифру 2,6 тыс. проектов, она воспринимается абсолютно абстрактно. Ну 2600 и 2600. На самом деле это огромная работа, потому что когда мы все это начинали, мы встречались на первом Восточном экономическом форуме с основателями свободной экономической зоны в Дубае, и они мне сказали, что у них сегодня 3 тыс. проектов, а я разговаривал с ними и думал, а сколько же у нас-то получится, думал, ну если получится проектов 100-200 – уже хорошо, но мы их почти догнали. Поэтому все совсем неплохо. Но дальше надо уходить вглубь по отраслям, поддерживать те отрасли, которые требуют более таких продуманных механизмов, не зонтичных, а конкретных. И то же самое касается высоких технологий. Нас многие упрекают в том, что говорят, ну конечно, вы запустили массу проектов в горнодобывающей сфере, это самое простое, но это такая сырьевая модель развития экономики. Я с ними, конечно, не согласен совершенно, потому что, во-первых, когда выданные лицензии на Баимке, на Удокане, на Наталке годами лежали невостребованными, просто потому что экономические условия не позволяли их реализовать, но когда мы запустили механизмы поддержки, то эти проекты строятся. Например, освоение Баимской рудной зоны практически удваивает бюджет Чукотки. И мы занимаемся им очень серьезно, с точки зрения того, чтобы этот проект состоялся. Но это высоко маржинальные проекты. Они создают общую инфраструктуру. А потом эта общая инфраструктура – энергетика, дороги, вода, где-то термальные воды – создает условия для следующего слоя, для проектов в менее маржинальных отраслях. Высокие технологии, наверное, одно из самых сложных направлений деятельности. Именно поэтому мы должны этим больше заниматься. Сейчас на Дальнем Востоке на острове Русский создается инновационный научно-технологический центр. Мы помогли создать венчурный фонд большой, и у нас большие надежды на то, что он именно позволит сопроводить проекты до стадии их внедрения. А потом точно также, как мы собираем вручную практически проекты во всех других областях, мы постараемся сопровождать проекты в сфере высоких технологий, чтобы разобраться, что мешает развиваться высоким технологиям в нашей стране, какие препятствия и как их ликвидировать. То есть мы хотим объединить и финансовые инструменты, и административные для устранения препятствий. У нас уже есть примеры. Республика Саха (Якутия) прорывается вперед. Порядка 85% экспорта (прим. – с ДФО) высокотехнологичной продукции поставляет кластер высоких технологий в Якутии. Но думаю, что мы подтянемся и в других регионах.